Мусорный прибой  - Чэнь Цюфань

Еще только смеркалось, но город уже превратился в море сверкающих огней.

Машины медленно двигались по главным магистралям города, подобным артериям, и второстепенным, подобным капиллярам, будто сверкающая кровь. Сотни тысяч отупелых и нервных лиц, скрытых лобовыми стеклами и открывающихся, лишь когда дворники смахнут со стекол воду, расцвеченную неоновыми огнями вывесок. Беспилотные автомобили вперемежку с машинами тех, кто отказывался довериться компьютеру, непрерывные сигналы, децибелы, растущие на шкалах мониторов шума. Многие поглядывали в зеркала заднего вида, с перекошенными от недобрых мыслей ртами.

Три сотни тысяч окон автоматически осветились; сенсоры предугадывали настроение мужчин и женщин, возвращающихся домой, автоматически регулируя температуру, цвет освещения, каналы телепередач и музыку в аудиосистемах; пять тысяч ресторанов принимали автоматически сгенерированные заказы на еду с доставкой; системы мониторинга здоровья синхронизировались с телесными пленками и на основе десятка параметров, таких как температура тела, частота сердечных сокращений, приход/расход калорий и электропроводность кожи, составляли рекомендуемые планы действий на следующий день. Изнуренные лица, одно за другим.

В офисах в небоскребах было светло будто днем. Гигантский глаз сделал увеличение, наблюдая через внутренние камеры видеонаблюдения за сотнями тысяч лиц, уткнувшихся в мониторы компьютеров; напряжение, тревога, предвкушение, смущение, удовлетворение, подозрение, зависть, гнев – все быстро обновлялось по мере того, как в их очках отражалась появляющаяся на мониторах информация. Их взгляды были пусты, но глубоки, в них не было мыслей о соотношении между их жизнью и ценностями, они жаждали перемен и боялись их. Они смотрели на экраны точно так же, как смотрели друг на друга, и они ненавидели эти экраны точно так же, как ненавидели друг друга. У них были одинаковые, скучающие и безразличные лица.

Молодая учительница говорила, стоя лицом к покрытой экранами стене, и на этих экранах были встревоженные лица родителей, рассказывающих о своей тревоге насчет одержимости их детей виртуальной реальностью. Как только видеоконференция окончилась, она тут же надела собственное оборудование виртуальной реальности.

Мальчик, мечтающий выиграть конкурс самоделок в школе, тайком подкрадывающийся к любимой немецкой овчарке его отца с ошейником для нейромодификации.

Обнаженный мужчина, подключившийся к защищенному каналу, на котором аллигатор-альбинос с покрытой тактильными сенсорами шкурой боролся в болоте с механическим осьминогом; электрические сигналы со шкуры аллигатора преобразовывались в сексуальную стимуляцию прямо в мозгу мужчины. К каналу были подключены еще пятнадцать тысяч таких же фетишистов.

Группа женщин-пенсионерок, танцующих на площади под неслышимую музыку. Они танцевали с виртуальными партнерами из дополненной реальности, каждый из которых был смоделирован по их вкусу. В мыслях они снова становились легконогими и ловкими, какими они были десятки лет назад.

Роскошная квартира, мужчина, одеревенело сидящий на кровати и бесстрастно глядящий на нарочитые гримасы и наскучившие шутки комедианта по телевизору. Он смотрел на свое собственное лицо на экране с беззвучным плачем, а потом поднял пистолет.

Стая птиц взлетела в вечернее небо и рассеялась, будто столб черного дыма, а затем снова собралась воедино, образовав на темно-синем небе неровный рисунок. Время от времени луч прожектора выхватывал их из темноты, и черный дым превращался в мерцающую дорожку серебристой гальки. Камеры быстро переключали разрешение и фокусное расстояние до максимума, пытаясь выхватить траекторию полета отдельной птицы. Все птицы выглядели одинаково и летели одной стаей, имитируя действия своих товарищей поблизости; никто не отставал и не отбивался от стаи; в джунглях единство обеспечивало еду и безопасность.

Она быстро переключалась между камерами, собирая разрозненные образы в единую динамичную картину. Будто пикирующая птица, она пролетала мимо стеклянных стен высотой в сотни метров, глядя на странное, искаженное отражение города с его мигающими неоновыми огнями, вбивающими идеологию потребления в сетчатки глаз всех, видящих ее, движущимися и меняющимися вслед за их взглядами.

Она видела все, кроме себя самой.

Мими видела и нечто большее: одиноких, игроков, наркоманов, невинных… прячущихся в ярко освещенных и темных углах города, обладающих миллионами или живущими без гроша за душой, наслаждающихся радостями жизни, даруемыми новыми технологиями, привыкших к сенсорной и информационной нагрузке, беспрецедентной в истории человеческой расы. Однако они не были счастливы; какова бы ни была тому причина, казалось, что способность испытывать радость угасала, ее вырезали, будто аппендикс, однако желание счастья пробивалось с тем же упорством и настойчивостью, как зубы мудрости.

Мими ощутила жалость к ним, к любимым детям цивилизации.

Она нашла то, что искала, мобильную систему спутниковой связи с небольшой антенной, установленную на крыше видавшего виды грузовика. Судя по надписям на нем, оборудование принадлежало какой-то частной телестанции. Мими не могла проникнуть в сеть через камеры; ей надо было сделать что-то реальное.

У нас время выходит. Давайте повеселимся!

Мими услышала призыв Мими 1, адресованный ее пастве, изумленным и возбужденным туристам.

Не пори горячку, предостерегла Мими 0 Мими 1.

А почему бы и нет, с улыбкой ответила Мими 1.

Она отключила видеотрансляцию, чтобы создать резерв мощности канала связи, и нырнула в бездну Сети; вскоре она нашла там грузовик со спутниковой антенной, однако система, стоящая на нем, не была подключена к терминалу спутниковой связи. Возможные решения одно за другим появлялись в сознании Мими, но ни одно из них не выдерживало тщательного анализа.

Необходимое напоминание: у нас порядка трех минут двадцати пяти секунд, прежде чем медленные стрелы нас догонят; и всего две минуты тридцать секунд до того, как проснутся сетевые «пауки», прошептала ей на ухо Мими 1.

Заткнись! Если считаешь, что лучше знаешь, что делать, почему не возьмешь все в свои руки, зло ответила Мими 0.

Это запросто. Поехали.

И Мими 1 перехватила управление.

Как будто несущийся туристический автобус вдруг потерял управление и врезался в прозрачную стену. Мими будто сдавили две могучие силы так, что ей стало трудно дышать. Сидящие позади туристы полетели вперед, в лобовое стекло, будто пули, но стекла, которое бы их задержало, не было. Все сознания, несшиеся вместе с ней, внезапно разлетелись и, словно сотни взбесившихся лошадей, все еще волочащих за собой упряжь, понеслись во все стороны, пока их не придавило весом автобуса. Они потолклись, быстро перестроились и, достигнув компромисса, слились в единую силу.

Мими мгновенно поняла их цель; ей сжало живот от тревоги, но останавливать их было поздно.

Туристы ринулись вглубь системы безопасности тюрьмы у наружной границы Шаньтоу. Использовав инструменты взлома, которые дала им Мими 1, они проникли в цифровые замки камер, открывая их, и закрыли в кабинетах всех охранников. Прошло всего несколько секунд, и заключенные поняли, что произошло. Воспользовавшись невероятным везением, они ринулись прочь из камер и выскочили за ворота тюрьмы, под дождем, на пути к свободе.